До переезда по заявке уже приходили, так что общая линия отношений уже есть, опишу максимально кратко:
Их отношения начались в октябре-ноябре и длились до апреля-мая - практически весь учебный год, все держалось в тайне по категорическому требованию девушки. Никто, подчеркиваю - никто, кроме Алисы Лонгботтом, которая случайно узнает о них с Пьюси, но более ни одна душа не должна догадываться, не ведитесь на любопытных всезнаек в выяснении) Изначально Снежная королева, после - лед постепенно растаял и, втянувшись в характер Джеймса, его поведение и привычки, потихоньку начала подстраиваться под них сама и даже находить в себе для себя что-то новое. Например, что говорить что-то личное или приятное не наказуемо, а квиддич не так уж и отвратителен, если болеть за близкого. Это не полностью перевернутое мировоззрение, нет, скорее другое отношение конкретно к Джеймсу и даже немного розовые очки по отношению только к нему. У Джеймса - лучшая подруга, которую приписывают ему в девушки, у нее - жених, выбранный родителями, ссоры на почве ревности происходили часто, но утихали быстро, да и вообще конфликты были не по их части, загадка почему, но эти противоположности могли найти общий язык и гармонично дополнить друг друга. Разошлись, когда дело шло к выпуску, а значит и огласке - в магическом мире встречи скрывать будет труднее, да и уже чуть ли не дата свадьбы намечена, и хоть она будет готова пойти даже против убеждений семьи, Джеймс, непонятно почему, хотя причин и отговорок можно перечислить, струсит - одна из немногих ситуаций, когда он растеряется и побоится рискнуть. Возможно потом он будет об этом довольно сильно и долго жалеть, тем не менее, на тот момент поступит именно так.
О том, как все началось можно прочитать в моем посте, а вообще хотел бы все-таки взять вас в этот отыгрыш. Правда его придется немного подправить, потому что некоторые детали отличаются, Альбус не на Слизерине, Фрэнк не на Гриффиндоре и не в друзьях Поттера и так далее. пост Споры с друзьями череваты последствиями. К этому выводу пришел Джеймс Поттер практически сразу же после поступления в Хогвартс, но сколько бы не зарекался никогда больше не вестись на эту удочку, с годами не прекратил наступать на любимые грабли: не в силах гриффиндорца было спокойно проигнорировать фразу «а сможешь?» – азарт, любопытство и самоуверенность давали о себе знать. Но на этот раз вопрос был более чем серьезный. Октябрьским утром, в Большом зале за завтраком, Фред с Джеймсом спорили на весьма щепетильную тему – девушки и способы их обольщения. Они уже минут пять как напрочь забыли о начатых порциях в своих тарелках, в то время как Фрэнк, по иронии судьбы оказавшийся на лавке между Уизли и Поттером, с удовольствием наминал бекон и упрямо игнорировал ругань сидящих рядом друзей, которые завелись уже настолько, что еще несколько фраз и они вот-вот будут готовы прямо за столом достоинствами мериться, дабы разрешить ситуацию в чью-то пользу.
–И все-таки,– не унимался Джеймс, небрежно махнув рукой в сторону впереди стоящих столов,– выбери любую и к вечеру она будет донимать тебя расспросами обо мне, как бы ты не пытался играть тем, что ты называешь мускулами.
И Фред был бы последним дураком, согласись он на эти условия – как ни как, Уизли слишком хорошо знал Поттера, а также то, что девушки с Гриффиндора, Хаффлпаффа и даже Рейвенкло относились к нему если не хорошо, то точно положительно, а дальше дело мастерства или простой просьбы подыграть, и по довольной роже Джеймса было видно, что он уже смакует легкую победу. Но Фред, к несчастью оленя-младшего, дураком уж точно не был, и без раздумий выбрал сложный уровень, указав другу на факультетский стол сзади. Стол, больше похожий на огромный террариум, скользкие обитатели которого сбились в одно кодло, шипели, брызгались ядом, и только несуществующее стекло отделяло их от остального мира. Ухмылка сползла с его лица, Поттер скривился так, будто у него разом заболели все зубы, но тут же заставил себя принять невозмутимый вид и дал добро на спор.
–Подумаешь, слизеринка,– отозвался Джеймс.– Подумаешь, неделя. Еще аж шесть дней запасом.
Вот правда на самом деле он влип, при чем по-крупному, и прекрасно осознавал это, наблюдая за девушками факультета зеленых из-под школьной газеты на одной из перемен. Женская логика и без того крайне загадочная вещь, но слизеринки, по мнению Поттера, были сродни инопланетной расе. Розье? У принцессы слишком высокие планки. Забини? Не в его вкусе. Гойл – сестра Гидеона, какая-то чуйка подсказывала Джеймсу, что в это лезть не стоит. Флинт, Нотт – все не то, и с течением дня, пока Поттер на парных со Слизерином уроках якобы невзначай подсаживался к каждой, отсеивалось. Чего хотят эти девушки? Джеймсу только одно лезло на ум: потолще кошелек, да побольше хлорки в венах, чтобы кровь была почище и рот вместо слюны кислоту генерировал. Нет, в этом споре можно победить, но только не по-честному.
–Мо-о-олли-и, ну мне правда нужна амортенция, ну прям очень-очень сильно, только Фреду не говори,– отчаянно завывал Поттер каждый раз при виде кузины.– Может ты сможешь мне ее сделать? Я подожду, сколько тебе надо? Час? Два? А на завтра сделаешь? Ну хотя бы на послезавтра? Молли, ты куда?
Поняв, что зелья, как и своих ушей, ему не видать, Джеймс расстроился, отчаялся, и собирался было отказаться от спора, как вдруг ему удалось приметить себе жертву. Однажды в коридоре она просто прошла мимо него, окинув парня пронзительным взглядом холодных голубых глаз, и Поттер удивленно обернулся след, едва успев приметить зеленую нашивку Слизерина – по виду незнакомка не могла быть младше шестого курса, но он и знать о ней не знал, будто бы эта девушка только приехала в Хогвартс.
–Итак?– требовательно приподнял бровь Джеймс, неохотно протягивая мелкому вымогателю Карту Мародеров – плату за информацию, даже не спрашивая зачем она вдруг понадобилась Альбусу – таковы условия сделки.
–Женевьева Пьюси, седьмой курс. Странно, что ты ее не знаешь,– сообщил младший Поттер, небрежно засовывая Карту в карман мантии (при виде чего сердце брата аж сжалось от боли за пергамент), но на самом деле это было как раз-таки в стиле Джеймса – не знать о существовании кого-то, кто прямо у тебя под носом, семь лет.
Сфокусировав все внимание на неожиданно возникшей для него Женевьеве, гриффиндорец на следующем же совместном уроке – зельеварении – сел к ней за парту, безразлично пожав плечами на удивленный взгляд девушки – пустовала половина класса, Поттер мог выбрать любое другое место для приземления. Пытаясь словить подходящий ему момент, Джеймс почти весь урок откровенно халтурил, и наконец, пока Пьюси мучилась с ингредиентами, он как можно незаметнее подкинул заклинанием заранее приготовленную записку-приглашение на свидание от неизвестного ей в сумку. Вуаля, дело в шляпе.
Прошло уже минут двадцать, но она все еще не собиралась уходить. Да уж, настойчивости ей точно не занимать,– подумал Поттер, и ведь действительно – крайне грустно сидеть в одиночестве за столиком в самом романтичном, и даже можно сказать слащавом кафе, которое только можно было подобрать для свидания. Розовые стены, мурлыкающая музыка, слегка приглушенный свет, парочки воркуют, и только они с Пьюси, сидящие в разных концах зала выделялись своим одиночеством и непричастностью к окружающей обстановке. Женевьева небрежно водила пальцами по ободку пустого бокала из-под воды, а Джеймс внимательно за ней наблюдал. По выдвинутым ему условиям спор был выигран – пусть и не зная к кому (этот момент гриффиндорец, хвастая Фреду, опустил), но Пьюси пришла на свидание. Уизли и Лонгботтом видели, как она зашла в кафе чуть позже Поттера, так что Джеймс мог уйти еще минут десять назад, сказав в свое оправдание, что романтика со «слизней» сходу не удалась, но что-то не давало ему так поступить.
–Вижу нас обоих продинамили со свиданием, можно присесть?– вежливо осведомился Поттер, но плюхнулся на стул напротив так и не дождавшись разрешения у спутницы.– Два сливочных пива, пожалуйста,– сходу заказал он мимо проходящей официантке.– Привет. Джеймс, мы с тобой сидели на днях вместе на зельеварении.
|
